Ночная смена. Лагерь живых. - Страница 56

- Не надо меня успокаивать, я в порядке - жестко говорит она.

Но пистолет, тем не менее, уже смотрит стволом в потолок. Уже легче.

- Вы его перезарядили?

Удивленно смотрит на меня.

- Конечно.

Теперь ее окончательно отпускает, она словно встряхивается, прогоняя наваждение и становится самой собой - и мне почему - то вспоминается мультфильм 'Маугли', там где Багира приходит в себя. Только вот непонятно, что тут за танец Каа был. А что ситуация непростая - ежу ясно.

- Что вы натворили, подлецы? Что, что вы тут вытворяете??? - это орет какой-то незнакомый мне господин, распихавший стоящий в дверях народ. Видно, что он привык к подчинению окружающих, но вид валяющегося на полу выводит его из состояния господинности и он брякается на коленки, нелепо хватая раненого за руку.

- Вызывай своих - говорит мне старший патруля. И сам вызывает на ЧП своего начальника.

К своему удивлению я справляюсь с демонической коробочкой и в темпе докладаю Николаичу, что тут наблюдаю.

Господин на полу поднимает бешено оскаленное лицо, тычет в Надежду пальцем и буквально визжит:

- Ты убийца! Ты его просто расстреляла, сука! Тебе это с рук не пройдет! Ты ответишь!

Странное ощущение у меня от этого субьекта. Не могу понять - почему. С одной стороны - лицо у него мужское, даже бы вроде и мужественное - грубой лепки, такое, с крупными чертами лица, но что-то есть в нем карикатурное - как в образах Райкина - и брови чересчур густые и нос как-то слишком картошкой. Но держится самоуверенно, не отнимешь.

- Что вы все стоите! Человек кровью истекает!

Тут он прав на все сто, помощь оказать надо и быстро. Прошу патрульных удалить лишних. Михайловские, не чинясь, выпихивают за двери всех набившихся в медпункт - и в том числе и этого странного человека, хотя он бьется и орет. Слышно, как и там он орет на них.

- Я напортачила, мне и помощь оказывать - уже достаточно спокойно, но очень странным голосом говорит Надежда.

К моему гигантскому удивлению она начинает с того, что выхватывает из своей сумки жгут и, невзирая на слабое сопротивление раненого, накладывает на бедро. Это странно, при ранениях суставов кровотечение, как правило, минимальное. Вот откуда кровь действительно хлещет - так это из раны на лице. Пуля, на мой взгляд, влетела с левой стороны (маленькое входное отверстие на щеке), раздробив челюсть и потом вместе с кусками кости и выбитыми зубами разодрала язык и противоположную щеку. Вот оттуда и льется. Раненый слабо пихает медсестру рукой, оставляя кровавые отпечатки на белом халате, но сестричка, не прерываясь, коротким тычком в пробитое пулей колено отправляет пациента в обморок.

- Вы не вполне успешно наложили жгут - вполголоса говорю ей.

- Да? А по-моему - нормально.

- Накладывая жгут, вы передавили и мошонку заодно. Так не рекомендуют делать.

Она поворачивает голову - и я натурально пугаюсь. Такого бешеного взгляда, находящегося на грани безумия я давно не видал.

- В данном случае это не только допустимо, но и рекомендовано.

- Надежда Николаевна, вы действительно в порядке?

- В полном, коллега. Не поверите - в совершенном порядке.

И вытянув из корзинки под столом какие-то грязные тряпки и использованные чужие бинты, мотает их как попало, придавая умирающему - а я вижу, что пациент уже отходит - вид неряшливо сделанной мумии из трешевой фильмы.

За дверью короткий всплеск голосов - и в кабинетике появляются встревоженные Николаич и Андрей. И если Николаич ведет себя как положено, то Андрей меня удивляет не хуже Надежды. Ухмылочка на физиономии флегматичного снайпера вылезает такая злорадная и хищная, что впору любому вампиру, дорвавшемуся до бадьи со свежей кровушкой.

Вместе с ними врывается и товарищ умирающего - он растрепан, явно прорывался силой.

- Сволочи, убийцы, быдло, скоты!

- Вы тут пока с товарищем побудьте - говорит ему Николаич достаточно убедительно и кивает нам головой, однозначно требуя покинуть помещение.

Выходим. Андрей все так же скалится, чем вызывает внимательные взгляды патрулей.

- Милицию вызовите! Я видел, что здесь были менты - пусть делают свою работу - кричит из-за двери господин.

- Обязательно! - отвечает Старшой и тихо приказывает Надежде запереть дверь в медкабинет. Ключ дважды проворачивается в двери. И окошко в медпункте маленькое и зарешечено.

- Так. И что дальше будем делать? - спрашивает прибежавший Михайлов.

- Получается так, что разбираться в происшедшем.

- Странное тут какое-то происшедшее - Михайлов смотрит подозрительно на Надежду с кровавыми отпечатками на халате.

- Давайте - ка пойдем в более подходящее место и там будем разбираться. А что скажет наша милиция?

- Ничего не скажет - это ваши проблемы, а мы не оперативники, не следователи, не прокуроры и не наша работа тут что-то расследовать. Мы тут вообще в гостях - резонно отвечает маленький омоновец в берете.

Его худощавый напарник тоже тут, при этом замечаю, что он посматривает в обратную сторону - видимо непроизвольно и привычно стараясь не оставлять тыл открытым. Ну да. Можно подумать, что он простреленных не видал, видал, конечно, и потому зеваки из него не получится.

- Надежда Николаевна, что там произошло?

Сестричка странно смотрит в лицо Николаичу и вдруг начинает плакать навзрыд.