Ночная смена. Лагерь живых. - Страница 131

К оглавлению

131

       Сапер тем временем машет нам от двери. Чисто, можно заходить. Внутри темно и запашок совсем неуместный для

медпункта - пахнет, черт его дери - ацетоном и мертвечиной. И еще одеколоном или духами - ну совсем как в морге.

       Сапер опять таки подсвечивает своей указкой впридачу к нашим фонарям. Выходим из коридорчика в помещение,

толком не успеваю что-нибудь заметить кроме какой-то мебели, как сзади меня сильно толкает кто-то. Отлетаю к стене,

прямо передо мной возникает куча-мала из нескольких человек.

       Николаич не ввязывается в свалку. По его примеру пытаюсь охватить лучом фонаря комнату. Совершенно неожиданно

за кучей из возящихся людей вижу - совсем близко от них тянущего руки к куче зомби. Стрелять не могу - зацеплю

кого-нибудь из дерущихся, дергаюсь вбок, сталкиваемся с Николаичем.

       - Стойте, стойте! Оно на цепи. Не дотянется!

       Ребята начинают подниматься с пола. Предпоследним встает Филя, от души навешивает пендаля по ребрам лежащему

ничком голому вивисектору.

       - Получается так, что надумал соскочить, фрукт.

       - Ага. А еще и кого из нас бы тяпнула.

       Филя добавляет лежащему по ребрам еще раз.

       Теперь мы все смотрим на прикованного к стенке на цепь зомби.

       Филя собирается по результату увиденного добавить по ребрам еще разик. Но я его останавливаю. Реанимацию

проводить клиенту со сломанными ребрами сложно, а теперь я уверен, что буду заниматься реанимацией столько раз,

сколько выдержит наш пленник.

       Зомби, тупо пытающийся дотянуться до нас руками - девчонка лет одиннадцати. Голая, если не считать драных

сетчатых чулок и какой-то латексной фигни из БДСМ атрибутики. Лихо накрашена, но макияж смазан и на мертвом лице

жутко смотрится.

       А в остальном - обычный, голодный и тупой ходячий мертвец. Только вот в садо-мазо наряде я мертвецов не видал

раньше.

       Cовсем рядом - буквально за стенкой - начинает знакомо как-то тарабанить движок. Кто-то щелкает выключателем

- вспыхивают лампочки, жмурюсь, вспоминая, что вообще-то учили один глаз в темноте прикрывать, на случай внезапной

засветки.

       - Йопта! - говорит кто-то из наших.

       Нихрена это не медпункт. Бред дурацкий, а не медпункт. Да есть операционный стол, кое-какие аппараты,

обшарпанное древнее гинекологическое кресло, ага столик с инструментарием - но в зальчике тут же здоровенное ложе,

покрытое черными простынями - и задрапировано густо алым блескучим материалом - видно кто-то разматывал прямо из

рулона и приколачивал гвоздями к стенке. Получился стиль Мэрилина Мэнсона в провинциальном исполнении.

       С улицы заходит Вовка с седоватым сапером - ясно кто генератор врубил.

       - Эй, осторожно, там девчонка на цепи.

       Вовка равнодушно проскальзывает взглядом по зомбачке, зато сексодром его определенно заинтересовывает. А

седоватый сапер - наоборот, словно даже и цепенеет немного.

       - Хрреммя...- напоминает о себе Мутабор.

       - Получается так, что пора. Принайтовывайте этого к столу.

       - Старшой, тут 16 матрасов стопками! - не к месту вклинивается Вовка.

       - Потом!

       Неохотно оставив распотрошенное лежбище Вовка продолжает осмотр на предмет 'что бы нам отсюда свистнуть' -

вид у него как у охотничьей собаки.

      А мне пора думать - как оно все выполнять. После мертвой девчонки, наверное, ни у кого в нашей группе не

возникает сомнений в том, что определенная справедливость в подходе морфа к своему создателю есть.

       - Николаич! Тут живые!

       - Не отвлекаться! Этого без присмотра не оставлять!

       Очень вовремя сказано - потому как уж больно у Вовки голос удивленный. А наш водитель таки довольно тертый

калач, его удивить сложно.

       В маленькой комнатушке, где еле - еле помещается матрасик - причем вовсе не таких кондиций как те европейские

физиологические из которых собрано ложе - еще две девчонки, ну может чуток постарше, чем сидящая на цепи. Но так же

одетые, то есть скорее - раздетые. С тем же БДСМ уклоном. Одна - в ужасе забилась в угол, закрыв голову руками,

вторая тоже напугалась, но держится лучше.

       - Да продлится жизнь вечно! - бойко тарабанит она.

       - Это ты к чему?

       Девчонка немного теряется и, по-моему, начинает радоваться, но боится это показать.

       - Эээ... вы - всеблагие?

       - Получается так, что мы тебя не понимаем. Мы из Кронштадта. Вышибали отсюда сегодня каких-то уродов.

       - То есть вы - не всеблагие?

       - Получается так, что нет. Не всеблагие. А всеблагие - это кто?

       - Вау! Круто! - девчонка с размаху кидается обнимать Николаича.

      Николаич некоторое время стоит с нелепо разведенными руками - вроде как было хотел ее обнять ответно, да

смутился - девчонка-то голая практически.

       - Так кто это - всеблагие?

       - Да пидоры эти, молельщики.

       - А ты кто?

       Девчонка криво ухмыляется:

       - Я - парное мясо.

       - А подружка твоя?

       - Гонишь, папик. Какая она мне подружка! Она - старое мясо.

       - То есть? И давай по-людски говори.

       - Бздец! Маста меня привел - сказал - кто лучше ублажит, тот живет. Я ублажила лучше. Так что сегодня ее - в

кормушку. У нее вроде крыша поехала, пока ожидала.

       - А на цепи кто?

131