Ночная смена. Лагерь живых. - Страница 100

К оглавлению

100

полотенцем, пока какой - нибудь тин без комплексов на пустое место не плюхнется, стоишь потом как дурак. Даже

беременные не всегда садятся - а вот у кого каблуки - те очень рады и благодарны.

- Походил бы ты на каблуках - вопросов бы не возникало - немного свысока заявляет Надежда.

- Не, боюсь мне это не светит - с искренним огорчением заявляет лопоухий.

И заливисто хохочет, видя удивленное лицо медсестры - купилась Надя как маленькая. Раненые тоже посмеиваются

и по мере возможности участвуют в разговоре. Каждому не терпится рассказать о своей героической схватке с нежитью.

Как я понимаю, контакт был внезапный, но шумный. Заметили его поздно - тихарился где-то.

- А он мне как даст - так я кувыркаться устал! - хвастливо говорит тот, у кого подозрение на тупую травму

живота. Мы посматриваем за ним - но вроде пока признаков внутреннего кровотечения - во всяком случае, бесспорных -

нет, и это замечательно.

Не замечательно то, что старший машины, после некоторого бубнения рации, высовывается в салон и говорит:

- Подполковник этот требует, чтоб мы вернулись. Говорит - необходима ваша помощь, причем немедленно.

- Что у них там стряслось?

- Не сказал. Ну что, поворачиваем?

- Поворачиваем. Своим сообщи. Ну, нашим в смысле.

- Ага.

Бойко развернувшись на левой гусенице, отчего нас сложило в кучу, маталыга поперла обратно. Раненые ругаются,

пытаясь донести до водителя массу интересной информации о нем и его манере езды - и по - моему настроение у них

упало - вот уже совсем близенько было оказаться в безопасности, ан приходится возвращаться, куда не надо.

Сунутый в угол тимуровский автомат во время боевого разворота вывалился и больно стукнул стволом по колену

лопоухого курсанта. Естественно тот заинтересовался - откуда тут ствол. Вкратце объясняю.

- Да, тут только ипатьевский метод поможет - соглашается сосед лопоухого.

- Это как?

- А был такой передовик производства - Ипатьев. Сталин часто рекомендовал использовать его метод для

улучшения показателей.

- И какой это метод?

- Ипать, ипать и еще раз ипать!

- А что, хороший метод. А то разборзелись салобоны, края не видят, застариковали!

- Ну, да, в общем.

Тут лопоухий снимает крышку затворной коробки и ахает как-то по - женски удивленно.

- Не, вы гляньте - этот мудиль только сверху смазку обтер - а внутри все как было, так и осталось в

консервации. Как он стрелять собирался?

К моему несказанному удивлению вместо того, чтоб вытереть замасленную руку об штаны паренек достает из

кармана носовой платок и старательно обтирает пальцы. Потом брезгливо ставит оружие обратно в угол.

- Пяхота!

Прибытие наше оказывается настолько долгожданным, что нас тут же встречают букетом матюков - какого лилового

мы так долго ехали?

Водитель и старший за словом в карман не лезут - лай стоит добротный. Мы с Надеждой тут же оказываемся

утянутыми от машины - по пути видим, что тут что-то произошло - причем нехорошее - достаточно благодушный раньше

народ словно ощетинился, оружие под рукой держит, все какие-то нервные.

Уже знакомый санинструктор корячится в небольшой комнатенке, где на полу лежит и сидит с десяток

окровавленных человек - один свернувшись клубком в углу и рядом с ним - автоматчик наизготовку, остальные - на

особицу. Ничего не понимаю - одеты они все в одинаковый камуфляж. Да и повязки синие вижу. Разве что кажется - у

того, одиночки вроде как повязка какая-то пыльная. Санинструктор мельком кидает - этого потом. Если время останется.

Работы оказывается неожиданно много. Настоящий, без дураков, огнестрел, причем не только пулевые ранения, но

и осколочные. За окном странное сочетание звуков - очень знакомое. Давно уже удивился тому, что тяжелая техника

сочетает в себе несочетаемое - например ревущий за окном танк к басовому низкому гулу двигателя приплетает чистые

высокие звуки лязгающих траков и странно это слышать в комплекте - по уму кажется, что не может быть такого звонкого

мелодичного звука от бронечудища. Чего там танк возится непонятно - санинструктор не успевает нам толком ничего

сказать, как какой-то капитан бегом уводит его - несмотря на наши возражения. Попытка забрать и нас для чего-то

спешного - проваливается, капитан посылается в лес и поля. Это его страшно бесит, но Надежда заявляет, что она

вольнонаемная, а я на голубом глазу ставлю его в известность, что сам офицер того же ранга.

Работаем, лихорадочно спеша - раненые как на грех все тяжелые, не безнадежные.

Восемь человек. Два жгута. Двенадцать перевязок. Кровопотеря здоровенная. Хорошо еще, что вроде справляемся -

и везет - терминальных нет. Пока нет. Везти их надо быстро. А еще этот странный парень в углу с часовым. Но

сопровождающий с маталыгой должен быть и охрану снимать нельзя. Ладно, сам справлюсь.

Одним махом расходуем половину своих припасов, а лягушки с кровозаменителем - уходят все. Этих надо

эвакуировать как можно быстрее. Вызываю нашу маталыгу - и начинается пересадка. В итоге маталыга забита битком и на

броне еще сидят наши знакомые - те, с переломами, ради которых мы изначально сюда и прикатили. Они очень недовольны

100